Ага. И сталинское, скажем, государство состояло из граждан – в котором одна половина этих самых граждан загнала вторую половину за колючую проволоку, а сама стояла с винтовкой и караулила И, что характерно, все было по закону. По моему глубокому убеждению, любое современное государство качественно не отличается от этого крайнего примера, а только количественно – по соотношению граждан по разные стороны колючей проволоки. С точки зрения этики разницы практически нет – ни по целям государств, ни по средствам их достижения; только теперь на месте культа личности Сталина – культ личности Рокфеллера, и на месте откровенного авторитаризма – иллюзия демократии. Впрочем, что говорить об этике с людьми, не отличающими намордник от противогаза Почитайте лучше Макиавелли - по-моему, человечество с тех пор недалеко уползло, и прогресс имеет место быть, в основном, в отношении искусства дурить головы массам
Представил. Понимаю. Сочувствую. Я уже понял, что обсуждаемый закон нужен некурящим для того, чтобы заставить шалманы сделать для них залы, которые в отсутствие данного закона шалманам делать неинтересно – при том, что доля курильщиков среди «клубящихся» составляет порядка 80–90% (думаю, не погрешу против истины с такой оценкой). Думаю, что и ты понимаешь, что здесь ни разу не Эстония; что эти новые помещения будут делаться не один год – с нашей-то медлительностью, взяткоштрафованием и пр.; и что всё это время и заведения, и 80-90% их посетителей будут терпеть всевозможные убытки и неудобства; в общем, все, кроме небольшого (на данный момент) процента дымоненавистников, а также кучки милиционеров и чиновников, поимеют массу всякого геморроя.
Не буду даже спрашивать, насколько это было бы справедливо (ответ, по-моему, очевиден). Спрошу – насколько это разумно? Возможно, в долгосрочном аспекте всё это принесет хорошие плоды – но разве нельзя этого добиться менее напряжным способом, чем запрет на курение? Неужели нельзя найти способ как-то по-другому заинтересовать заведения, чтобы обойти эту переходную стадию? Да еще в стране, где нет ничего более постоянного, чем временное?