RSS лента

Nolanec

НиАчём или Вечера на набережной близ Андреевского

Оценить эту запись
- Люди, они как звезды, - задумчиво рассматривая стремительно темнеющее небо, произнес Ходок. – Некоторые способны гореть так ярко, что могут самую темную ночь превратить в белый день. Другие лишь мерцают, словно экономя тепло своих душ для одного единственного момента в жизни. Есть ещё выгоревшие звезды, многие из которых стремительно и целенаправленно вращаются исключительно вокруг собственной оси, тратя только на себя всё ещё излучаемые свет и тепло.

- Люди, они как теплоходы, - ответила Ходоку Река, неспешно пронося мимо украшенные разноцветной иллюминацией суда. – Они вечно куда-то торопятся: кто вниз по течению, кто против него. Пока они молоды, их жизнь проходит в непрерывном плавании, но как только годы начинают брать своё, ремонтные доки всё чаще становятся привычным местом их отдыха. Кому-то, возможно, улыбнется удача и на старости лет он превратится в плавучий ресторан, доживая свой век где-нибудь на приколе. Однако судьба подавляющего большинства не столь завидна...

- Люди – они как луковицы, только меньше, чем луковицы великанов! - возразил им обоим Шрэк, поглощая прямо из пластиковой бутылки альпийскую медовуху осетинского разлива. – Они многослойные – вот и весь сказ!

Но разве кому-нибудь интересна истина, прозвучавшая великое множество раз с миллионов голубых экранов и оттого сразу же переродившаяся в банальность? Поэтому ни Река, ни Ходок не сочли нужным ответить.

- С людьми, на самом деле, всё просто, - раскуривая свернутую из капустного листа сигару Чихпыхинской табачно-чулочной фабрики, произнес старик Фрейд, устало присаживаясь рядом с Ходоком. – Всё очень просто, и в тоже время очень сложно. Уж поверьте человеку, преждевременно поседевшему в процессе постижении сложной природы человеческого подсознания. Суть вопроса, собственно, заключается лишь в том, что, будучи абсолютно разными, люди, тем ни менее, совершают поступки, в основе которых лежат одни и те же инстинкты. А значит, они предсказуемы, прогнозируемы и перепрограммируемы. Но это с одной стороны...

- Люди, инстинкты или поступки? – старательно прополаскивая горло после приторной медовухи пятизвездочным «Белым аистом», имел наглость снова вмешаться Шрэк. – Вот скажите мне, профессор: если влить в обычного человека всего одну бутылку паленой водки, кто-нибудь из вашей ученой братии рискнет предсказать или спрогнозировать его поступки? А уж тем более пере...про...что там у вас было дальше, профессор? Всего пол-литра разбавленного водой С2Н5ОН, проф – и все ваши заумные теории идут в зад... в филейную часть довольно простого человеческого организма.

- Чудовищная в своей нелепости чушь! – выпуская в небо, подобно паровозу братьев Черепановых, столб черного, пропитанного сгоревшими пестицидами сигарного дыма, завелся с пол-оборота старик Фрейд. – Чушь, основанная на абсолютном незнании тонкостей человеческой психологии! Мне, как человеку посвятившему целую жизнь детальному изучению данного вопроса, больно слышать...

- Мне, - перебил его бесцеремонно Шрэк, - как великану, ещё не достигшему необходимой стадии умственного просветления для начала высоконаучных дебатов, срочно требуется удобрить свой богатый внутренний мир стаканом-другим живительного алкоголя. Иначе, старина, не видать нам консенсуса в этом сложном вопросе, как ослиных ушей.

- Кстати, Шрэк, - поинтересовался Ходок, желая предотвратить так некстати вспыхнувший спор , - а где ваш друг Осел?

- Пытается спасти свои уши, - тщетно шаря по карманам в поисках спиртного, кивнул Шрэк в сторону толпы, весело скачущей по выбеленным ветром, солнцем и дождем доскам бывшего причала.

Там, плотно зажатый промеж четырех разгневанных драконих, о чем-то торопливо и сбивчиво вещал перепуганный Осел.

- Он уже умеет танцевать сразу четырех девочек? – нотка зависти проскользнула в голосе Ходока.

- Вроде того, - ухмыльнулся злорадно Шрэк. – Этот непарнокопытный донжуан рискнул встречаться с четырьмя барышнями одновременно. И вот теперь они решают, как будут делить между собой шкуру горячо любимого. Ведь каждой хочется оставить себе хоть что-нибудь на память.

Одна из зубастых красавиц в ту самую минуту достала из сумочки изящные маникюрные ножницы, способные легко перекусывать толстые дужки амбарных замков, тогда как вторая многообещающе поигрывала перед мордой Осла полутораметровой пилочкой для ногтей.

- ...детка, - донес ветер умоляющую ослиную скороговорку, - пойми, ведь это всего лишь сальса...

Неожиданно сильный порыв закружил, словно опавшую по осени листву, собравшихся на танцевальной площадке людей, скрывая от глаз собеседников трогательную сцену расставания.

- Я где-то слышал, что женщины приносят несчастье, - как-то неуверенно произнес старик Фрейд, разглядывая потухшую сигару. Сигара пахла, как перестоявшая на плите солянка из заводской столовой.

- Просто не следует мешать блондинок с брюнетками, - отозвался со знанием дела Шрэк, косясь на сигару и невольно облизываясь, - а потом всё это лакировать рыженькими.

- Любое лекарство в больших количествах – яд! – подвел итог обсуждению Ходок и все собравшиеся дружно закивали, соглашаясь.

И только Река промолчала, продолжая все также медленно и неторопливо нести свои воды мимо закованных в гранит берегов. На танцполе тут же завели что-то неспешно-лиричное, давая возможность собравшимся танцорам перевести дух, и вот уже несколько пар ритмично закачалось из стороны в сторону, исполняя знаменитый на всю Европу брачный танец средиземноморских крабов. Одинокая потная майка-алкоголичка, гордо продефилировала мимо, волоча за собой нечто, издали напоминающее ослиный хвост, и затерялась в толпе высоченных «шпилек» и узких набедренных повязок, с усталой безнадежностью подпирающих гранитную стену набережной. Проводив майку глазами, Шрэк грустно вздохнул и дернул старика Фрейда за рукав:

- Если мы с вами, дорогой профессор, не успеем до 21.00 явиться к роднику с живой водой, то один замечательный, но очень измученный жаждой великан так и останется в неведении относительно многих тайн загадочной человеческой природы. В вашем, осмелюсь уточнить, профессор, оригинальном изложении.

- А ведь вы правы, черт меня подери! - отряхивая вытянутые коленки любимых тренировочных штанов, ответил ему старик Фрейд. - Хорошее возлияние в немалой степени облегчает понимание! А знаете почему? Тут, дорогой мой, всё дело с одной стороны – в сложившихся поведенческих стереотипах, а с другой стороны...

Крепко обняв друг друга за плечи, они бесследно растаяли в вечерних сумерках, оставив Ходока наедине с Рекой.

- А ты чего не пошел с ними? – спросила Река, деловито протаскивая мимо большой трехпалубный теплоход.
Теплоход важно пыхтел, делая вид, что сам способен плыть по её волнам, но даже Ходоку было понятно, что без Реки тот представлял собой лишь груду свежевыкрашенного беспомощного железа.

- Я хотел немного потанцевать, - пояснил Ходок. – Дело в том, что стоит мне хоть немного выпить, как я тут же принимаюсь за поиски смысла жизни. И как-то сразу становится не до танцев. Ведь это очень важная, и я бы даже сказал, основная цель человеческой жизни. Понять, в чем её смысл. Вот взять, к примеру, меня – за спиной не одно десятилетие поисков истины, а вопросов по-прежнему больше, чем ответов на них. И первый среди них – о смысле.

- Весь смысл жизни и заключается в том, чтобы просто жить, - произнесла Река.

- Ты уверена? – позволил себе усомнился в столь простой трактовке Ходок. – Значит, смысл моей жизни заключается в том, чтобы просто жить, твоей – спокойно проистекать от истоков к устью, пароходов – плыть по течению или против него, а звезд – щедро дарить свой свет, ежедневно совершая путь по небосводу?

- Ну, как-то так... – плеснула о причал Река. – И мой тебе совет: не пытайся отыскать смысл там, где его никогда не было. Только время зря потратишь. Да и деньги тоже. Лучше дойди во-он до той стенки и поищи его там.

И она побежала дальше, весело покачивая на своих волнах юркие прогулочные катера и неповоротливые баржи.

- Интересно, - думал Ходок, неторопливо шагая туда, где играла музыка и двигались люди, - если смысл жизни можно было бы отыскать, лишь раз-другой пройдя вдоль стенки, то стоило ли философам прошлого веками городить огород заумных рассуждений? Хотя на словах всегда всё гениально просто, чего не скажешь, едва лишь доходит до дела...

- ...тонкости человеческой психологии, мой друг! – донесся с набережной знакомый голос. – Их нельзя не учитывать!

- А по-моему, всё это заумная фигня, профессор! – басил ему в ответ другой голос. – Вот взять, к примеру, великанов – ведь они хоть и многослойные, а на вид - как луковицы...
Категории
Без категории

Комментарии

  1. Аватар для mordashka
    шикарррррррно!